[Не считалось, что, даже если дети неумело молятся, их молитва всё равно доходит?] Э́то я не зна́ю, э́то я не зна́ю. Я, как таково́, зна́ю и вот… и от ста́рых, старико́в. И от… у нас ба́бушка о́чень мно́го прожила́, хозя́инова. Говори́ла: «Тут э́то ни при чём». Вот она́ да́же помни́т, как приго́ны э́ты бы́ли вое́нные… э́ты са́мые ешшо́… каки́е… тата́рские. Говори́ла: «Моли́ться – э́то не при чём, что ты так помо́лисся… и́ли вот так помо́лисся – э́то всё ни при чём. Ве́ра на́до, души́». Вот и одно́ еди́нственное было́ тако́е. Зна́ете что, говори́т, моли́тесь вы, как хо́чите, бряши́тесь вы, как зна́ете. Хоть по-соба́ччу, хоть по-свиня́ччу. Де́ло ў том, что на́до ве́ру име́ть свою́ ў душе́. Доброту́ на́до име́ть. Вот, е́сли ў душе́ до́брое, зна́чит и ўсё бу́дет до́бро. Вот. Е́сли он табе́ враг и жела́ет тебе́ зла, а ты яму́ здоро́вья пожела́й. Е́сли он бьёт ў тебя́ ка́мнем, а ты ў него́ хле́бом… Хлеб тяжеле́е ка́мня. И всё. Так нас ма́ма уччи́ла, так мы и до ста́рости дожи́ли. И всё. А поско́лько э́то пра́вда… и́ли непра́вда. Я зна́ю, что грех – ччелове́ка уби́ть. Грех - обокра́сть, грех - оболга́ть. Вот э́то я зна́ю, что грех. А е́сли ччелове́ка до́брого… до́брый ты… и́ли не до́брый… Де́лаешь по-сво́ему, ни то и ни друго́е. Вре́ду никако́го не прино́си… Пусть да́же хоро́шее ничего́ не принесе́т, но и вре́ду не прино́сит. Э́то са́мое гла́вное бо́гу на́до. А есть тот бог, нет тот бог – нам э́то зна́ть не дано́. И так старики́ говори́ли. Нам э́то не дано́ зна́ть. Е́сли б мы зна́ли, что вот там бог есть, тут бы ни одно́й волоси́ны у его́ бороды́ не оста́лось. Ещё задава… ешё задава́ли б яму́ зада́ния – сде́лай то, пода́й то. У нас вот так тепе́рь уже́ ста́ло. Гляди́шь, вон по телеви́зору, на у́ши вот так… мя́кнут. Я раз говорю́, выключа́й, я не могу́, а то я его́ побью́, когда́ хошь… Там ме́лишь, чё попа́ло, вот то… там обокра́ли, то́го уби́ли, бо́же мой, разби́ли там, расколоти́ли там, маши́ны э́ты. Го́споди, ско́лько кро́ви, слёз у людя́, го́споди, го́ре како́е. Ён бы е́сли бы то́лько был бы вот где на земли́, тот бог, е́сли он тут был на земли́, я не зна́ю, он переверну́л бы, наве́рно, землю́ ту вот так, кве́рху нам, что́б мы все провали́лись. Э́то ж уже́ ччу́до, что де́лается.