[Не говорили, что чёрт горелку придумал и людей пить научил?] Говори́ў мой папа́ша. [Что говорил?] Что-то говори́ў, что з чёртова ушка́ и шло оно́, горе́лка э́та. Че́рез чёртово ушко́… [Через чёртово ушко?] За то́, гово́рит, и дурны́м де́лаешься, что чёрта… а как там… Бо́га не моли́… Он расска́зывал, я вам то́е уже́ не расскажу́… Бо́га не моли́ и чёрта не гневи́. Так что… Бо́га моли́, и чёрта не гневи́. Вот так. Что чёрт мо́жет… был… был… разбогате́ў, разбогате́ў, ўсё чёрт помога́ў, ўсё помога́ў, а ён всё бо… чёрта гневи́ў, а тады́ Бог… тады́ чёрт… [прогоняет кота:] А, иди́ ты, кот! Тады́ чёрт ду́мает, я ему́ отомшшу́. Стал, разбогате́ў. А тады́, как стаў бога́тым, стаў у ма́ту [?] води́ть, там и хто и люде́й убива́ть. Чёрт уже́ яго́ сомуси́у, и… и пропа́ў тот мужи́к, кото́рый… [смётся]. А я… яшшо́ во э́то говори́л, как… э́то мой папа́ша говори́л. Шёл… шёл старичо́к. А ма́льчик бе́гает. Пры́гает с ко́чки на ко́чку, с ко́чки на ко́чку: «Скок - ма́тьке… скок - ма́тке, скок - ба́тьке, скок - Бо́гу. Скок – ма́тке, скок…» А старичо́к и спра́шивает: «Ма́льчик, что ты де́лаешь?» – «Бо́гу молю́ся». А ён говори́т: «Так Бо́гу не мо́лятся». Рассказа́л ему́ моли́тву «Отче наш», а сам и пошёл. А ма́льчик э́то… тот и забы́л «О́тче наш». Э́то… мой папа́ша мне таки́е… [смеётся]. [… - ВАМ зовут, она уходит, потом снова приходит.] Так во, я вам и говорю́. Как моли́лися Бо́гу ма́льчик. А тады́ погляди́т старичо́к далёк за реко́й. А ён ма́льчика уви́дел, да и беги́т по воды́ и не то́нет, и кричи́т: «Де́душка, де́душка, я твою́ моли́тву забы́л». А ён уви́дел, что ён беги́ть и не то́неть по воды́. Говори́т: «Моли́сь ты, как моли́лся, вида́ть, твоя́ моли́тва э́та Бо́гу дохо́дит». Так во, я молю́сь, как уме́ю. Вот так, и всё. Не уме́ю – зна́чит не уме́ю. Вот таки́е пироги́. И ён ему́ отве́тил: «Моли́сь ты, как моли́лся» [смётся]. Что ён беги́ть по воды́ и не то́нет.