[Не пугали чертями?] [ТНВ:] А всяк быва́ли, пужа́ли. [Кто такие черти?] А кто таки́е че́рти? Нам говори́ли: во́ ины з рога́ми. [БЕА:] З копыта́ми, як ба́ба говори́ть, з хвосто́м. [Ранее рассказывали про чертей. См. XIII-5 а, б, в.] [ТНВ:] Ага́, з копыта́ми, да. Тут да́же, вой то на Ива́на Купа́лу… Ну да, на Ива́на Купа́лу… дак як бу́дто бы ве́дьмы э́тыя ходи́ли… [Соб.: Расскажите про них.] А вот рассказа́ть. Я ужо́ э́то вот ў За́падной [Беларуси] рабо́тала, была́ на кварти́ре. [Где конкретно? В каком районе?] Ле́нинский райо́н, дяре́… Лемешке́вичский сельсове́т. Тада́ была́ Пи́нская об\ласть, а сейча́с уже́ я не зна́ю яка́я, Бара́новичская наве́рно. Дак та́ма уже́ лю́ди насто́лько религио́зные, насто́лько ве́рють э́тому всяму́. Дак на кварти́ре де я была́, у хозя́йки была́ коро́ва, а тут ря́дом жила́ ужо́, жил свёкор ея́, и ён жани́лся, ста́рый ужо́. Дак… не люби́ли нявестка́, ни одна́, ни друга́я, яны́ б вообще́ хоте́ли, каб не жани́лся. Ну а ины́… о яе́ говори́ли, что ина́ ве́дьма, стару́ха э́та. Ну я э́то ж ня ве́рила ничёго и не зна́ла ничёго. Рабо́тали в две сме́ны мы, пришли́ на обе́д, да пе́ред э́тым, зна́чить, коро́ву… хозя́йка ня мо́жеть подои́ть коро́ву. Коро́ва не подпуска́еть к ёй. Да. Про́сить ина́ мяне́, пошла́ я коро́ву дои́ть, у мене́ ина́ стоя́ла, но то́лько, пра́вда, вся трясе́тся вот так во. Вся трясе́тся. Ну что ж. Я прихожу́, и э́та… А тады́ ж ины́ уже́ зна́ли,одна́, зна́чить, подде́лываеть, а друга́я – отде́лываеть. Ну хозя́йка э́та моя́ пошла́ уже́, к той, кото́рая отде́лываеть. Яны́, пра́вда, предполага́ли, неве́тки э́тыя обе́ия, что, мол, э́то э́та стару́ха подде́лала. Ну мы не ви… э́то ў дзьву́х мы рабо́тали, мы ня ве́рили, смея́лися, и всё э́то непра́вда было́. И вот я прихожу́. Глянь, тут так кварти́ра, и закры́та дверь, и на крючо́к. И стару́ха э́та ў окно́ вот так вот. Во́лосы распусти́ла, аж так вот голову́… Я: «Дава́й!» – говорю́. Хоте́ла подбе́чь, да э́т… э́то откры́ть. А тут э́та же́нщина, кото́рая отде́лывала: «Не тро́ньте, – гово́рить, – не тро́ньте, не подходи́те». Я говорю́: «Ба́бушке пло́хо, ина́, – говорю́, – помира́еть». – «Ничёго», – гово́рить. Ско́лько ина́ там дала́ ей постоя́ть. Ина́ пря́мо гото́ва во́лосы на сябе́ рвать. Пото́м ина́ подошла́ да две… э́ты откры́ла две́ри, дак ина́ вы́скочила (э́то ужо́ во, при мои́х глаза́х), вы́скочила, а та́я стои́ть так як вот ў сторо́нке. «Отда́й, – говори́т, – то́е, что взяла́». Что отда́ть? Я то́ко гляжу́, а спуга́лася, ду́мала, э́то уже́ пло́хо так, дак ина́ что́-то так вот, як бу́дто бы наши́вое что́-то было́. Як так вот что́-то дергану́ла, и як мя́чичек, як вот, не зна́ю, ты ужо́, наве́рное, не по́мнишь [обращается к БЕА], у нас же мячи́ бы́ли, мы са́ми ши́ли, из тря́пок. А то – ужо́ ко́ни як скребу́ть, ше́рсти э́той вали́ли, и мя́чички мы таки́е де́лали. И вот у е́я таки́й вот мя́чичек, я вот гляжу́: ки́нула ина́, и ён покати́лся, покати́лся пря́мо в сара́й. А стару́ха э́та так вот я́к-то, обвя́ли е́я ру́ки и ина́ вот так вот е́ле-е́ле-е́ле пошла́ наза́д ў ха́ту. Тады́ стари́к э́ту стару́ху прогна́л. [Она ведьма была?] Вот она́, вот она́, вот она́ ве́дьма, обыкнове́нная стару́шка, хоро́шая, краси́вая, во. [… – Через некоторое время возвращаемся к этому разговору.] [Не рассказывали про тех чаровников, что они в жабу оборачиваются?] [БЕА:] Да. [ТНВ:] Говори́ли, говори́ли, в жа́бу. Говори́ли, в жа́бу. Я лу́чше про сябе́ скажу́. Уже́ во, як погляде́ла я ў За́падной, там як побыла́, поляде́ла, я ста́ла ужо́ ве́рить э́тому всему́. И тут ў Старосе́лье мы як жили́, коро́ву держа́ли. В шко́ле мы жили́, и коро́ву там держа́… держа́ли. Зна́чить что. Коро́ва як коро́ва. Пото́м что ста́ло коро́ве на́шей. Не ста́ло… по́вода от коро́вы. По́вода не ста́ло. Шука́ла я, шука́ла и не нашла́ по́вода э́то. Я во спра́шиваю: «Ты брал по́вод?» – «Не, не брал». Ну дава́й другу́ю вярёвку шука́ть. Шас, як то́ка вы́гоним коро́ву, то́лько уро́ки начну́тся, шшас прибега́еть ина́, стано́виться и ў окно́ к на́ма, где занима́емся. И кричи́ть. [Корова?] Коро́ва. То я, то ён, бярём па́лку, опя́ть го́ним. Гоня́лись, гоня́лись так, ма́ма узна́ла э́то всё. Я ничёго не говорю́ э́то. А тут… Ну ты не зна́ешь [обращается к БЕА], я уже́ то́же яе́ не вида́ла… Была́ у Бе́ли Ва́рка, ина́ инвали́д немно́жко, но ина́ зна́ла э́то вот всё, гада́ть уме́ла и… ад… отдзе́лывать э́то вот. Ма́ма, туда́ как раз привязли́ яе́, ма́ма пошла́, что там ина́ де́лала, я не вида́ла, не зна́ю. То́ко пришла́ ко мне да и гово́рить: «Чтоб ты нико́му ничёго сёдня не дава́ла». Я говорю́: «Хорошо́». И вот вы́несла я, як раз там же ў Старосе́лье, ў шко́ле там вы́несла на га́нки, так помидо́ры переса́живать. Иде́ть Язы́пова Воло́ди брат Васи́лий, ён в Старосе́лье жил, ты [обращается к БЕА] уже́, наве́рное, не зна́ешь его́. [БЕА:] Не, не было́. [ТНВ:] Да, не зна́ешь уже́. [БЕА:] Так яны́ ж ў се зна́ли Язы́пова. Гово́рють. Да́же Ма́ура зна́ла. [ТНВ:] Да. Дак вот и слу́хай, Лен, як было́. Слу́хай сейча́с, зна́чить, пришёл Васи́ль: «Ой, – говори́ть, – Васи́льевна [ТНВ], ско́лько, – гъть, – у вас помидо́ров мно́го. Оста́нутся, тады́, – говори́ть, – возьмём». Я говорю́: «Зна́ешь что, Вась, мне, – говорю́, – мап… ты, – говорю́, – чул про мою́ коро́ву, на́шу?» – «Чул. А тут уже́ вся дере́вня узна́ла. У Тумано́вых, – говори́ть, – коро́ва хо́четь, каб ины́ её за па́рту посади́ли. [Смеётся.] Чтоб ины́ учи́ли. Як то́ка, – говори́ть, – вы́гонють, ни оди́н пасту́х ей не уде́ржит, бяжи́ть, стои́т, стано́вится, пе́ред окно́м и кричи́ть». Ну ла́дно, я яму́ сказа́ла, говорю́: «Слу́хай, мне ма́ма сёня сказа́ла, чтоб я нико́му ничёгонько не дава́ла». И ён тады́ сел ря́дом со мно́ю. «Ну́-ка, – гово́рить, – мо́жа, – говори́ть, – моя́ ма́тка приде́ть, гово́рють же на яе́, что ина́ ве́дьма». Э́то Васи́ль так ска́зал. «Вот мо́жа ина́, – гъть, – и прибяжи́т. Ну е́сли уж, – гъть, – прибяжи́ть. Не дава́й же, – гъть, – поми…» Я гърю: «Не дам». Сяди́м мы з йим, разгова́риваем, бяжи́ть сосе́дка, Шаро́енко Ма́рья. Ну ты [к БЕА] е́я не зна́ешь. Так вот, там тока че́рез доро́гу, у нас бы́ло обгоро́жено круго́м, та́ма. И э́то ужо́ воро́та бы́ли. Ну воро́та уже́ днём откры́ты. Ина́ бяжи́ть вот так… [Изображает тяжелое дыхание.] Запы́халася. Бяжи́ть-бяжи́ть-бяжи́ть. Прибе́гла: «Васи́льевна, да́йте мне помидо́ров». Я гърю: «Семёновна, ми́ленькая, не дам, – говорю́, – свекро́ва проси́ла, – говорю́, – ма́ма проси́ла, и, – говорю́, – во, Васи́ль про́сит». – «Ну хоть ка́лика мне два». Я говорю́: «Не могу́_, не могу́_». – «Ну хоть одну́ ка́ли…» [Изображает жалостливый голос.] Вот так вот пря́мо вся. Да. Тады́ что э́то… Я́кбы не Васи́ль э́тый, ина́ б у меня́ забра́ла. Дак э́то ж тут, я́к-то ремо́нт де́лали, кирпи́ч ляжи́ть, дак ён схвати́л кирпичи́ну: «Уходи́, вор, Ш-ас голову́ расщяплю́ тябе́». Ина́ вот так вот бо́ком, бо́ком. И гляди́ть, каб что́-нибудь схвати́ть. А я э́то Василю́ говорю́, что да́же ска́зано, чтоб, чтоб ина́ ще́пку да́же на дворе́ не подняла́ ничёго. И ён её проводи́л до са́мого до двора́ з кирпичи́ною з э́стою. И ужо́ подошла́ ина́. Всё, ма́ма там что де́лала е́я, як ина́ там подмыва́ла, як что дзе́лала, э́то я не зна́ю. Коро́ва моя́ ста́ла як на́до. [Соб.: Ничего себе.] Вот. Э́то вот с коро́вою было́. А в Старосе́лье тут ужо́. В Старосе́лье… ну что… ужо́ рабо́таем тут мы. Всё. Ну рабо́ты у мяне́ мно́го, нагру́зка больша́я. Лётала я везде́. До́ма я уже́ ничёго не де́лала, ён всё де́лал. Тут э́то депута́т, а тут – по учи́тельской рабо́те нагру́зка больша́я. То докла́ды э́то всё вре́мя. Ну не́коли мне бы́ло ничёго сде́лать. И уже́ я дошла́ так до того́… а тут коро́ва у нас была́, коро́ва ста́рая, тада́ мы хоте́ли но́вую змяни́ть и яе́ змени́ли. Ина́ моло́денькая тели́лася. И ме́сто не выходи́ло. Позва́ли мы харцо́вого [?] и ён вы́пивши был здо́рово и прорва́л ма́тку. И коро́ва э́та здо́хла. Ну коне́чно я пережива́ла за коро́ву, ну э́то уже́ до коро́вы мне. Вот сяжу́, пишу́. В оча́х тёмно, а як ля́жу спать, прова́ливаюся куды́-то в я́мку. И так ужо́ вот дошла́ я до того́, что я ужо́ чуть ходи́ла. И як раз у то вре́мя я бы́ла депута́том областно́го сове́та. И тада́ ж з райко́ма и́ли з райисполко́ма отку́да прие́дуть, яны́ меня́ забира́ють и я е́ду. И вот ины́ пе́рво вре́мя, оди́н раз повязли́ мяне́, я ра́за три остана́вливаюсь, мне так пло́хо бы́ло. Туды́ – в облисполко́ме, там осо́бо, я ж была́ э́то… апте́ка, и там же врачи́ обсле́довали. Врач э́тый прове́рил. А у мяне́ ни́зкая температу́ра, ўсё у меня́, и ни́зкое давле́ние. Спра́шиваеть э́тый врач: «Кем вы рабо́таете?» Я говорю́: «Учи́телем». – «Як, – гъть, – вам не сты́дно, довели́ са́ми себя́ так». А я… мне зда́ется, я як в я́мке в яко́й-то сижу́. Лека́рства там понадава́ли, уко́лы сде́лали, ко́е як домо́й меня́ привязли́. Ма́ма як раз была́ тада́ ў О́рше, та дочка́ там живе́ть, ина́ як раз роди́ла, дак ма́ма туды́ пое́хала. А я – ни к О́льге, ни к Лю́бке, ни к Га́ле, ни к ко́му не ходи́ла. Во-пе́рвых, мне не́коли никуда́ ходи́ть и нихто́ меня́ не вида́л, пока́ во э́тый Дани́лов… Стари́к был, э́то во Ле́нкин ба́тька, э́то что́-то я иду́, на мяне́ ужо́ всё обви́сло. Э́тый встреча́еть меня́: «Васи́льевна, что́й-то з ва́ми?» Я говорю́: «Я не зна́ю». – «К врачу́ на́до». «Я, – гворю́, – ходи́ла к врачу́». А к врачу́ ходи́… сходи́ла, як раз молоды́е врачи́ прие́хали. Я ужо́ во забы́ла, як фами́лия – муж и жена́. Дак яны́ мне лека́… то́ко ины́ прие́хали, лека́рство вы́писали, я принесла́ домо́й, ста́ла пить э́то лека́рство и… тро́шки я́кбы глотну́ла, и… и ста́ла вали́ться. Ён, пра́вда, схва́тил э́то лека́рство да вы́ллил. Не дал мне вы́пить. Я там ста́ла врачу́ говори́ть ў Могилёве, дак тый говори́т: «Ну э́то ещё, – гъть, – мужи́к немно́го жале́еть. Я́кбы вы вы́пили то́е лека́рство при ва́шем здоро́вье, то вы бы, – гово́рить, – всё и не подняли́ся». Дак яны́ спра́шивають: «Скажи́те фами́лию э́тых врачо́ў ». Я говорю́: «Го́споди, что я вам бу́ду… что ины́ меня́ хоте́ли трави́ть, ти что. Яны́ то́ка из шко́льной скаме́йки, то́лько, – говорю́, – прие́хали рабо́тать к нам, – говорю́, – молоды́е. Ничёго, – говорю́, – пройде́ть, всё». Не дала́ им э́тый ряце́пт, пусть ён у меня́ был. И тада́ что. Ко́ли як я добра́лась до сястры́ до Лю́бы. Та як взгляну́ла на мяне́: «А Бо́же ж мой! Что э́то с тобо́й?» Все ж рабо́тають, всё ж на рабо́те, не́кому одна́ на одну́ гляде́ть. «Ну́-ка, – говори́т, – сади́ся». Я се́ла там на дива́не, бу́дто бы як ў я́мку ўляте́ла. И куды́ ина́ пое́хала? Ина́ пое́хала, ка́жется, к Ва́рке к э́той. И вот э́то, а пе́ред э́тым, зна́чить, мы сяди́м, ужо́ ж тут мы ў шко́ле жили́ и рабо́тали. Як раз Фаде́й Дуба́сович, наве́рно, ты помни́шь яго́ [обращается к БЕА]. Э́тый пришёл да говори́ть: «Зна́ешь что, – (ён яго́ всё вре́мя звал Павлу́ша) – на́до, – гъри́ть, – что́-то, – гърить, – с твоёй – гърить, – де́лать, отпра́вить ей в санато́рий, погляди́, ина́ – гъри́ть, – ужо́ конча́ется». Я… а мы як раз соб… собира́ли де́ньги, коро́ва б… здо́хла э́та, мы собира́ли де́нег, хоте́ли ужо́ купи́ть кабана́, каб так заби́ть яго́. «Не ну а, – гърить, – це́лы бу́дем, неха́й, – гъво́рить, – бяре́ть». И вот когда́ ина́ пошла́ ворожи́ть, э́та ворожба́ что? Щас – ай. А Лю́ба гово́рить, сестра́ э́та моя́: «Что ина́, жи́ва?». – «Да» – гово́рить, – то́лько что, – гъри́ть, – жи́ва». ИИ… вот э́то что разгово́р был у нас, что э́то собира́ются отпра́вить меня́ в санато́рий, ина́ гово́рить: «У йих там, – гърить, – разгово́р был ў да́льнюю доро́гу, каб е́хала ина́. Дак е́сли ты заса́… заста́нешь яе́ живо́й, то, – гърить, – не разреша́й каб ина́ не е́хала». Вот, и гово́рить: «У йих большо́й убы́ток кру́пной рога́той скоти́ны». Э́то сказа́ла. Вот. «Е́сли…» Гово́рить: «Дак что ина́ помре́ть?» – «Не… не пом… я вот, – гъри́ть, – я что…» Воды́ ина́ наговори́ла и «скажу́ что, сде́лаешь, э́то не помо́жет, тады́, – гово́рить, – ещё прие́дь, а не то да́льше на́до идти́». Ну что ж, пришла́ сестра́ э́та моя́, да. Воды́ э́той принесла́, дае́ть мне пить, а я э́ту воду́ не бяру́. «Да пей!» Ина́ мне наси́льно в рот льеть. Помы́ла гру́ди мне, голову́ помы́ла и, гово́рить, положи́ла мяне́. Положи́ла як… Ина расск\ызваеть э́то вот, мне всё расска́зываеть, а я: «Ва-ва-ва-ва-ва-ва» Вот так вот я трясу́сь. Ско́ка ина́ расска́зывала, что́лько я трясла́ся. Як легла́ спать, так ўсё, ина́ уже́ не буди́ла мяне́ ни есть, то́лько наза́втра взбуди́ла. И всё у мяне́ прошло́. Вот тады́ ужо́ наза́втра я вста́ла, накупля́ла всяго́ ў магази́не, что то́лько мо́жно бы́ло, отдала́ ей, ина́ завязла́. [Не говорили, что это была нарядка?] [БЕА:] Ну, подде́л. [ТНВ:] Дак э́то… дак она́ сказа́ла, она сказа́ла. «Ёй, – гът, – сказа́ла, све́тала же́нщина». И све́тлая э́та же́нщина, стару́ха, э́то вот что жили́ яны́, мо́жа ты и по́мнишь [обращается к БЕА], где Моисе́ев жиў , а где вот сейча́с Голубо́в живе́ть. Тут стари́к и стару́ха жи́ла. И вот э́та… старика́ дак уже́ я не́что чуть-чуть по́мню, ён ка́к-то бы́стро помёр. А стару́ха э́та вот, ско́лько я иду́, со шко́лы я всегда́ к ей зайду́. Она́ жила́ одна́. Зайду́ к ёй. И вот я́к-то полюби́ла я яе́, ина́ мяне́ полюби́ла. Дак та́я сказа́ла… отгад… Ина́… «Ёй, – гъть, – подде́ла́но, а кто подде́лал, ина́ зна́еть». Всё, гъть, сказа́ла, седа́я, гово́рить, ста́рая же́нщина. И пра́вда ина́ мне так сказа́ла, э́йто ина́ мяне́… «Сходи́, – гово́рить, – куды́-нибудь». [Получается, что вам аптекари дали плохое лекарство?] Я… ну лека́рство бы́ло неплохо́е, наве́рное, но и уже́ органи́зм истощён таки́й. Истощён. [Кто вам подделал? Эта бабушка, которая?…] Не-не-не. Мне подде́лала, кото́рая рабо́тала у нас техни́чкой. Сканда́л получ\ился, у нас э́то капу́ста была́ вме́сте. Вот я… як то́ко ина́ пошла́, я гъвърю: «Капу́ста уже́ неха́й еёй». А ина́ вядро́ принесла́. Ина́ гъри́т: «Ну э́то ж на́ша капу́ста, бу́дем есть». Дак яму́ ничёго, а мне вот. Чуть ду́ба не дала́. Ну пра́вда Бог… Бог наказа́л. Бог наказа́л. Бы́стро дочка́ одна́ помёрла, тада́ друга́я, з ного́й ста́ла. А тады́ и сама́ помёрла. Бог наказа́л. Бог отплати́л. [Почему она вас подделала? Потому что капусту?…] Ну вот… [БЕА:] Ай, ну про́сто лю́ди д\елают [нрзб. – 01:12:35,563] [ТНВ:] Потому́ что, ну, сканда́л получи́лся. Сканда́л. Суд был, выгоня́ли з рабо́ты е́я. [А ваша сестра Люба побежала?…] К друго́й, кото́рая, вот, отде́лала. [БЕА:] Помога́ла. [ТНВ:] Да, вот… [БЕА:] А что э́то за Ва́рка была́, Васи́льевна [обращается к ТНВ]? [ТНВ:] Я не… Она́ инвали́д дак то была́. Во-пе́рвых. Разгова́ривала пло́хо. [БЕА:] Я дак то́ко о́коло тре́тьей Бе́ли [Бель 3] зна́ла, что э́та во Ву́сиха всё де́лала. [См. XXIa-5 доп. от ЕНФ, БЕА. Соб. ОФ, ВТВ.] Отде́лывала. [ТНВ:] Ну дак… ну э́то уже́ пос\ле Ву́сиха отде́лывала, а то Ва́рка была́. [БЕА:] Ну я то не зна́ю. [ТНВ:] Варка́. Ну и ты молода́я ещё была́, дак ты не зна́ла. Я и э́ту ужо́ в глаза́ не вида́ла. [Вот эта Варка сказала вам что-то про седую женщину?] Да, да. От она́ всё рассказа́ла, яки́й разгово́р у нас был, рассказа́ла, и вот рассказа́ла, хто… «Ина́, – гово́рить, – подде́лана, и ина́ зна́ет, кто подде́лал». [То есть вас подделала коллега, а не седая женщина?] Седа́я же́нщина мне сказа́ла, что ина́ подде́лала. «Ина́, – гово́рить, – мне подде́лала». У е́я оди́н сын был и тый поги́б на фро́нте. «У мяне́, – гово́рить, – бо́льше дяте́й не было́, ина́ мне подде́ла. И вот, – гово́рить, – тябе́ подде́лала. [То есть вам две женщины подделали?] Не. [БЕА:] Нет, ну про́сто она́ не одно́й же́нщине де́лала э́то. [Соб.: То есть вот этой седой женщине…] [ТНВ:] Седо́й же́ншины, э́то седа́я э́та же́нщина, кото́рая мне сказа́ла, ина́ гъть: «Ина́ мне подде́лала, что у меня́ бо́льше дяте́й не было́. И вот вам подде́лала». На капу́сте на э́той. Вот.