[Обурочить – это грех?] Неет. Грех – э́то, зна́ешь, грех. Грех – ў пра́здник рабо́тать. Говоря́ть, что грех. Грех – чялове́ка уби́ть. Вот. Ну овт так вот говоря́ть. Говоря́ть, что грех – э́то… Вот на Па́сху ни ў ко́ем случа́е де́лать нельзя́… На Ду́ха ни ў ко́ем случа́е не́льзя. На Вше́ствие нельзя́, от Па́схи шесть неде́ль э́то. О́чень больши́е пра́здники. В стари́нушку вообще́ не де́лали. Пра́здновали, быва́ло, по́мню стару́шки наде́нутся, фартучки́ поднаряжа́тся, и сидя́т на ла́вочке. А мы танцу́ем. Вот, и всё ж, и жа́ли, и пря́ли, и всё, и поспева́ли де́лать. А сейча́с напи… нае́вши, напи́вши и бе́гают ошале́вши. Вот, мои де́ти. Всё ма́ло-ма́ло-ма́ло. А всё стане́тся. [Что будет, если работать в праздник?] Ну, вся́кое быва́еть. Мо́жа, что и про́едеть, а мо́жа и… И ёно́ не про́йдеть, мо́жет да́же че́рез пять годо́в э́то всё случи́тся. Да. Не то, что… Так да́же мо́жет на дяте́й случи́ться. Е́сли ещё… е́сли яна́ зарабо́тает… Бу́дет рабо́тать, да не бу́дет знать, что яко́й-то ж пра́здник сего́дня. А други́е гово́рють: «Чё-то ты сяго́дня стира́ешь в пра́здник?» - Ну и что, что пра́здник?» Э́то о́чень большо́й грех. Ни ў ко́ем случа́е. [То есть никто не должен этого видеть, если человек все-таки работает в праздник?] Да, да, да.