[Когда хоронят, скатертью накрывают гроб?] Накрыва́ют. [А для чего?] Ну, потом\у что… Я, мо́жет быть, род… ро́ду уже́ не бу́дет у ея́, кто там помёр. Зна́чит, э́то уже́… ина́ бу́дет всегда́ застла́на. Э́то так ба́тюшка расска́зывал. Что, говори́т, ина́ уже́ бу́дет всегда́, ея́ моги́лка бу́дет застла́на… Потому́ что на Ра́дуницу хо́дят и моги́лки застила́ют. А у ее́ нема́ кому́. Зна́чит, ина́ уже́ бу́дет застла́на ка́ждый раз. [Это если никто не придёт?] Да, да, да, да. [А как на Радуницу могилку застилают?] Ну, а на Ра́дуницу у нас хо́дют на кла́дбишше и ска́терти специа́льно купля́ют и застила́ют. Ну и там ста́вят проду́кты яки́е там уже́ что… хто что мо́жет. [Прямо на могилку?] На моги́лку. А тады́ садя́тся, обе́дают, обе́дают, яду́т, ну и воды́ ча́рочку наллю́т. Ну, и «ходи́те, святы́е роди́тельки, ходи́те к нам обе́дать, мы пришли́ вас дове́даться». Ну и всё. […] [Этой скатертью всю могилу застилают?] Да, да, да. От креста́ и до са́мого конца́. [А потом убирают или так и остаётся?] Не, мы тогда́ опя́ть забира́ем, прина́шиваем ў дво́ру, опола́скивает ея́, ў ха́ту несём, ополо́шшем, просо́хнет. А тады́ ло́жим. [Куда?] ў шифоне́р. [И на будущий год с этой скатертью?] И на буд… да, на бу́душший год опя́ть у меня́ э́та ска́терть, опя́ть. У меня́ во́семь моги́лок. Там и дяды́, и пра́деды, ба́бы, и ма́тки, и тётки, все там. Все во́семь моги́лок застила́ю. [У вас восемь скатертей?] Во́семь ска́терть… и все э́ты… И тады́ прино́сим отту́ли, опола́скиваем, ве́шаем, опя́ть, так ка́ждый… от го́да, год… ка́ждый год так. [А когда помоешь, уже можно в дом нести?] Да, да, да, да. [А каждому скатерть своя, или можно менять?] Меня́ть мо́жно. Да им ра́зницы не… меня́ть мо́жно. [А рушники на крестах для чего висят?] Ну и вообшше́, и ў це́ркви ж, ико́ны не должны́ ве́шать без рушнико́ў, потому́ что так поло́жено так уже́, зна́чит, и ў ха́тах… и вот крест. Крест… Э́то ре́дко кто, ины́… так-то пове́шают, что… что поло́жено так. [Но не говорят ничего?] Не, не ничёго.