[А не говорили, что люди, которые умирают, они о себе дают знать после смерти?] [ДГВ:] О, когда́ у меня́ до́чка умерла́, они́ с му́жем в один год у́мерли, ей почти́ два́дцать бы́ло, и она́ ж у меня́ в интерна́те ж была́… Нева́жно. И у меня́ вот мы то́лько спа́ть легли́, э́то зима́ была́, дека́брь ме́сяц, нет, февра́ль, ведь в феврале́ она́ умерла́, и у меня́ в ра́му три ра́за ду-ду-ду, да тако́й си́льный стук, си́льный-си́льный. Ни слядо́в, снег был, ни слядо́в, ничего́. Но мы слы́щали о́ба, Са́ша и я. [НЗП:] А у меня́, когда́ Ко́ля у́мер, мы там же похорони́ли его́, у…на Ксто́вском кла́дбище. [ДГВ:] Мы ещё не спа́ли в э́то вре́мя…. [НЗП:] А домо́й прие́хали, а у меня́ вот так: и дверь, и фо́рточка. Фо́рточка была́ откры́та, а две́ри, мы тогда́ ещё в гости́нке жи́ли там, ну как, как семе́йное общежи́тие. Откры́лись две́ри на́стежь. Э́то бы́ло со́рок дней челове́ку, когда́ он у́мер. Всё откры́лось. Фо́рточка была́ приоткры́та, помина́ли, вот так пронесло́сь всё, и две́рь откры́лась да́же на́стежь. Э́то что́-то есть на све́те, пра́вда, лю́ди, мы не зна́ем, но что-то где-то что-то есть, свы́ше нас, нам не дано́ э́то знать. [Это вот на сорок?] [ДГВ:] А я вот после́дний журна́л положи́ла, там исто́рии лежа́т, и пра́вда же ?[НЗП:] На со́рок дней, ребя́та с работы собра́лись, муж мой пе́рвый у́мер, на рабо́те у́мер. Пришли́ ребя́ты, помина́ли. и́менно на со́рок дней. Э́то там уже́. Тут похорони́ли его́, привезли́ сюда́ вон. [А ваша дочь, это на первый день, на какой день стучали в окно?] [ДГВ:] Ну, на сле́дующий день мне телегра́мму принесли́. [А, вы даже не знали, что она умерла?] [ДГВ:] Не, не зна́ла. [НЗП:] Ну, она́ больна́ была́, в интерна́те была́. [ДГВ:] В интерна́те. Ну, ДЦП у её признава́ли, пото́м, э́то пото́м, не сра́зу с рожде́ния. Врачи́ всё сде́лали. [НЗП:] А Пе́тьку чего́ ослепи́ли моего́. Бе́желева э́та… как я её ненави́жу. Все её…на неё обижа́ются, не одного́ моего́ слепо́го сде́лала. [ДГВ:] Не испра́вишь, не испра́вишь… [А что вот как-то про душу рассказывают, что она здесь ходит ещё какое-то время?] [ДГВ:] Ну, три́дцать девя́ть дней, говоря́т, что да. На сороково́й она́ успока́ивается, говоря́т так. Э́то в Би́блии напи́сано. [НЗП:] Хо́дит! Хо́дит, хо́дит. Ой, моя́ ма́ма ходи́ла по до́му, ходи́ла. Ма́ма ходи́ла у меня́ по до́му, Га́ля, ходи́ла. И вот то, мо́жет, чё-то ей не нра́вилось, что не туды́ положи́ла, что́-то не так сде́лала, ходи́ла ма́ма, да, до сорока́ дней ходи́ла. Ну, я ж её тут хорони́ла сама́, ты в больни́це была́. О, как тебя́ не́ было, жа́лко. [ДГВ:] Жа́лко, что де́лать. [НЗП:] Ну так вот, она́ умира́ла в тот день, когда́ тебя́ забра́ли в больни́цу. [ДГВ:] Температу́ра за со́рок держа́лась, три дня, наве́рное. Ни с того́, ни с сего́. [НЗП:] Вот, ходи́ла по до́му. И слы́шу: брясь, лязь, вот она́ там, она́ не люби́ла вот э́ту ха́ту. Я всё хоте́ла перегоро́дку сде́лать, говорю́: «Мам, дава́й сде́лаем как вот тут», тут же был вокза́л, э́то мы прие́хали, э́то мы с Пе́тей сде́лали. А там…. [ДГВ:] Вокза́л! [НЗП:] Вокза́л. Э́то не дом, э́то вокза́л. А…А́эроклуб, блядь, це́лый. Я говорю́: «Ма́ма, дава́й там сде́лаем». «Не на́до мне там перегоро́док», ну говорю́, ма́ма, раз ты не хо́чешь, то ла́дно, не на́до. И вот она: «А я хожу́, то в окно́ в одно́ погляжу́, то в друго́е, то соба́ка забре́шеть», Я говорю́: «Ла́дно, раз не хо́чешь, не бу́дем», Ну так и оста́лось, тепе́рь не бу́ду де́лать. И вот она́ ходи́ла по до́му, ходи́ла. То там чё-то упадёт, мо́жет, я не туды́ поста́вила, не по е́йному. Ходи́ла ма́ма, ходи́ла [ДГВ пересказывает историю из журнала]. [А тут таких не рассказывали снов, что кому-то вот приснилось?] [ДГВ:] Что ве́щие сны? [Да, или что кто-то на тот свет попал во сне, а потом вернулся? Не слышали?] [ДГВ:] Слы́шали. Как опера́цию, под нарко́зом… [НЗП:] Я слы́шала, но я не по́мню, кто мне расска́зывали. Но не ма́ма, не Пе́тя, не Ко́ля… Да. Не зна́ю. [А что?] [НЗП:] Вот я… я была́ то́же, но со мной тако́го не случа́лось. Вот к Та́не сходи́те, Иване́нко Та́ня. Она́ могла́ мне сказа́ть.