[Когда вынесли покойника, в доме надо как-то прибрать?] Ну, э́то обяза́тельно на́до пол подте́рть по́сле поко́йника, э́то да. [Как подтереть?] Ну, у йих ешчё, зна́ете, как сде́лано? У йих нельзя́ поми́нь… помина́ть на кла́дбишче. [У москалей (старообрядцев)?] Угу́. То́лько до́ма. Пришёл там, посиде́л там, положи́л там э… яе́чко там и́ли там конфе́тинку, кутти́ снёс. Но на моско́вским кла́дбишче нельзя́ помина́ть. Ну, я шчас вот э́то слы́шу и ра́ньше, что да́же вот хорони́ли у нас ба́бу Же́ню, да́же поп сказа́л: «На кла́дбишче чтоб не помина́ли. Помина́йте до́ма». Не поло́жено помина́ть на кла́дбишче. [А как дома поминали?] Ну, вот столы́ накрыва́ли. Ма́ма ра́ньше говори́ла: «Вот е́сли помира́ў челове́к… умира́ў в пост, зна́чит всё стоя́ло по́стное». И йих бы́ло ра́ньше, ма́ма говори́ла, во́дки не́ было, э́то шчас во́дка… появи́лась, а ра́ньше во́дки не́ было. Помина́ли: поку́шали, киселя́ попи́ли и разошли́сь. Во́дки ра́ньше не́ было. [Для покойника не ставили какую-то еду?] А вот я не зн… я не зна́ю, ну, вот как… мы куттю́ то́льки. А, как она́ ешчё… говори́ли: в стол нельзя́ убира́ть, что но́чью мо́жет придти́, мо́жет она́ сама́ придти́ поку́шать. Ну, нельзя́ убира́ть столы́. [Т. е. как поели, так и оставили?] Да. [И тарелки грязные?] Ост… не, ну э́то… ну, оста́вить, ну, понима́ете, оста́вить ей что́-то на столе́. [Еду оставить?] Оста́вить на столе́. Вот э́то вот я то́же слы́шала. На́до обяза́тельно, чтоб э́та рю́мочка с хле́бом стоя́ла. Ну, э́то вот у ма́ме, так э́то куття́ у нас, не ри́совая, а така́я… пшани́чная, ну, э́то… пшани́ца. Э́то настоя́щая куття́, ма́ма сказа́ла. [Она сладкая?] Ну, вот е… яе́ про… э́то… сва́ришь, мядку́ туды́. А ри́совая, гът, э́то не куття́, э́то, гът, жидо́вская куття́. [Смеётся.] [Это мама говорила?] Да. Она́ жидо́вская… с ри́сом. Я вот ещё замеча́ю, что рис, а у нас вот и́менно пшани́ца. [А вы сказали, стопочку ставили? Без водки?] Нет, во́дка. Во́дка и хле́бушка. [Водка покойнику?] Да, и све… све́чечка, и всё э́то стои́ть на столе́ обяза́тельно. Да́же вот поми́нный день, вот когда́ помина́ешь там, де́вять дней ста́вишь, э́то… све́чечку запа́ливаешь, ико́нку ста́вишь: ей вот как бу́дто вот так на́до. […] [Вы сказали, что они водку не пили, только кисель?] Да. [А покойнику наливали водку?] Ну, нет, ну, э́то сейча́с так ўвяли́, а тогда́ ма́ма говори́ла, нет, вот она́ говори́ла: «Оди́н… по́стное, зна́чит по́стное». Там ка́шу ри́совую ка́к-то де́лали, там всё по́стное бы́ло: ры́ба, там что́-то ешче́. Ну, во́дки у йих никогда́ не́ было. Э́то счас уже́ ўвяли́. [Т. е. покойнику тоже кисель наливали?] Наве́рно, что́-то… ну, что́-то ста́вили. Зна́ю, что све́чечка должна́ горе́ть всё вре́мя. [Всё время, пока поминают?] Не, по… да: помина́ть – све́чку запа́ливаешь ко́ло ико́ны, ну, помина́ешь. Пото́м ту́шишь. На э́тот день, когда́ она́ умерла́, мы… ма́ма ум… умерла́, так я сама́ све́чу крути́ла с во́ска. У йих же не так вот све́чи бы́ли, то что мы купля́ем, оны́ са́ми всё вре́мя све́чи де́лають: воск разогрева́ли, ка́к-то крути́ли. Свои́ све́чи, там уже́ све́чка так све́чка. [Смеётся.] [Большие?] Больши́е све́чи крути́ли.