[До этого ВА говорила, что не слышала легенды об аисте, который раньше был человеком, но предлагает рассказать легенду про смерть.] Про смерть тут леге́нда, вы тако́е, не зна́ю, мо́жет, слы́шали, мо́жет, нет. У меня́ у ма́мы пе́рвый ребёнок… [Отвлекается на кота, но потом продолжает.] У меня́ у ма́мы у́мер пе́рвый ребёнок, ма́ленький совсе́м ещё. Но, говори́т, о́чень тяжело́ пережива́ла, вот как раз они́ в Казахста́не жи́ли. Там ещё вот э́ти лагеря́, конвои́рованные заключённые там б\ыли, ии, ба́бушка там была́ вот из э́тих, из репресси́рованных то́же. «И, — гыт, —с…— гыт, – Лю́да, дава́й я те, – гыт, – расскажу́ ска́зку». Она́: «Каку́ю ска́зку? – говори́т, – ребёнка похорони́ла, она́ говори́т «ска́зку». НН, говори́т, женщина́ жила́, ребёнок ви[ди]шь у тебя́ ма́ленький. Куда́ она́ там отлучи́лась, прихо́дит: ребёнка нет. Ну она́ туда́-сюда́ к лю́дям, узна́ть, что он, но гыт: «Приходи́ла Смерть и забрала́ его́». Вот… Ну она́, есте́ственно, ки́нулась догоня́ть. Бежи́т вот – непроходи́мый лес. Ну она́ сж… взмоли́лась, что: «Лес, пропусти́ меня́», а он гыт: «Отда́й мне, – гыт, – свои́ во́лосы, я, – гыт, – тебя́ пропущу́». Она́ отре́зала шика́рную косу́, ки́нула, доро́гой лес расступи́лся, пробежа́ла она́ э́тот лес. Бежи́т – го́ры непроходи́мые. Она́ опя́ть взмоли́лась, что: «Го́ры, пропусти́те меня́, вот и сы́на у меня́ смерть забрала́, мне на́до сы́на забра́ть, всё». Вы́просила, говори́т: «Зу́бы нам свои́ отда́й». Вот она́ краси́вая там, зу́бы, всё, ста́ла беззу́бой, коро́че всё. Опя́ть же, горы́ расступи́лись, бежи́т да́льше. Ре́чка, то́же всё ника́к э́ту ре́чку: у ней ни бро́да, ничего́, ни моста́, а она́ уже́ пе́ред ре́чкой то́же что: «Пропусти́ меня́». Гыт: «Отда́й красоту́ свою́». Ну вот посмотре́лась в ре́чку, ста́ла уро́дливой, ста́рой там, неизве́стно како́й. Побежа́ла да́льше. Ну, смо́трит: избу́шка стои́т, зна́чит, старички́ сидя́т во́зле избу́шки, во́зле… Гыт: «Де́душки, здесь Смерть живёт?». Гят: «Здесь». Ну, зашла́, коро́че, никого́ нет в до́ме, по́лочки, цветы́ ра́зные-ра́зные. Како́й-то уже́ увя́вший, осы́павшийся, како́й-то то́лько цвету́щий, како́й-то там ма́ленький, вот ии буто́нчик – ра́зные-ра́зные, це́лое… всё везде́-везде́ э́ти цветы́. Ну и захо́дит стару́шка, она́: «Ба́бушка, вы Смерть?». Гыт: «Я». «Вы, – гыт, – моего́ сы́на забра́ли?». Гыт: «Я». «Отда́йте, – гыт, – мне его́». Ну она́: «Эт… Е́сли вот ты сейча́с э́то найдёшь, среди́ э́тих цвето́в, – гыт, – своего́ сы́на, то тебе́ его́ отда́м». Вот она,\ она́ смо́трит, что цвето́чек ма́ленький тако́й, хоро́шенький, всё. Она́ говори́т: «Вот э́то мой сын». Вот се́рдце ей подсказа́ло э́то. «Да, – гыт, – э́то твой сын. Я, – гыт, – тебе́ его́ отда́м. Пошли,\ то́лько я тебе́ покажу́ ко́е-что». Вы́вела её во двор, коло́дец. Вот… Берёт у неё обруча́льное кольцо́, ки́нула в коло́дец, гыт: «Смотри́, что бу́дет. Пото́м мне, – гыт, – всё расска́жешь». Ну там вре́мя прошло́, прихо́дит: «Ну что ты ви́дела?». Она́ гыт: «Ну ви́дела, – гыт, – лес, с д… доро́га э́та вот лесна́я. И, – гыт, – ска́чет сва́дебная тро́йка. Вот. Все счастли́вые, сва́дьба зна́чит, весёлая. И выхо́… выс…. Выска́кивает и́з лесу, коро́че, разбо́йник, всех убива́ет, гра́бит э́ту каре́ту, зна́чит. Она́ гыт: «Вот таки́м вот, – гыт, – уби́йцей, бу́дет твой сын. Тебе́ его́ отда́ть?». Она́ говори́т: «Нет, не на́до». Что, действи́тельно, красоту́, мо́лодость, гу́бим на дете́й, всё отдаём де́тям, а кто выраста́ет – мы ж не зна́ем. Вот… Така́я поучи́тельная, э́то вот и ка́к-то вот, тяжело́, коне́чно, ребёнка так никто́ и не о́тдал. Заду́малась, что пра́вда же вот, лелёхаем, жале́ем, пе́стуем, а что вы́растет из э́того?… [Это ваша мама рассказывала, да?] Да. [Соб.: В Казахстане.] [Утвердительно мычит.] Вот интере́сная така́я леге́нда.\