Вот ещё щас вам ещё чё расскажу́, чё! Здесь то́же сиде́ла, у меня́ когда́ была подключена́ таре́лка. А, чё-то ду́маю: «Дай-ка я, э́то, по телеви́зору поговорю́!» Ну и всё, я пото́м говорю́, вот э́то са́мое, я говорю́, вот чё же, ка́к-то я, чё-то я ей вопро́с задава́ла. А она́ мне э́то отвеча́ет, э́то, видя… она ви́дящая или как ли называ́ют-то. Она́ гово… а, она́ чё-то мне начала́, говори́т: «Вот, вам на́до три ты́сячи, – что́ ли, – де́нег». Я говорю́: «О! Я тогда́ с ва́ми и не бу́ду разгова́ривать». Всё! Так, дня два прохо́дит, ну… то́ ли она́, мо́ът, ему́, ему́, своему́ опера́тору сказа́ла и́ли кто ли он там у них, в о́шшем, не зна́ю! И он мене́ пото́м то́же по э́то… И́ли перезва́нивает он мене́ по телефо́ну, и́ли опя́ть то́же по телеви́зору: «А чё, – говори́т, – вы не хо́чите с на́шими, э́тими, с людьми́ поговори́ть?» Я говорю́: «Во-пе́рвых, она́ мне как сказа́ла – три ты́сячи, – а я говорю́, – а где я возьму́ три ты́сячи де́нег?» – я говорю́. Я говорю́: «Я ещё ни… ни э́то са́мое, ну, не получа́ю таки́е де́ньги, – говорю́, я говорю́, – мне то́лько е́сли де́нег хвата́ет, так на проду́кты, на… ну, уж, – говорю́, – дете́й, говорю́, оде́ть, бо́льше ничё нет». А он говори́т: «Непра́вда!» Я говорю́: «Ну, не зна́ю, – я вот и говорю́, – я и сра́зу переключи́лась, и, – говорю́, – не ста́ла обща́ться, – говорю́, – с ва́ми». А, пото́м она́ мне ещё говори́т так, говори́т: «У вас, э́то, э́то…». Аснови́дящая-то э́та говори́т: «А у вас, – говори́т, – в до́ме чёрная ма́гия». А, чёрная ле́нта! Я говорю́: «Как?» Я говорю́: «Ну не зна́ю, – я говорю́, – всё». – «Вы, – гът, – мо́жете потеря́ть вну́чку». Ду́маю: «Ё-моё! Куда́ я вле́зла? Куда́ я встря́ла?» Всё, я ду́маю, нет, всё, на́до мне закругля́ться и с ни́ми не обща́ться по телеви́зору! Всё, я э́то, чё-то, дак суббо́ту, да, собира́юсь, пое́хала в церькву. Ду́маю, пое́ду, ду́маю, чё так, и́ли куда́ я… Девчо́нки, вы зна́ете, я чё-то да́же я уже́ забы́ла куда́. Ну, в о́шшем я обрати́лася. Она́... они́ мне и говоря́т: «Вы не увлека́йтесь э́той! Мо́гут что́-нибу́дь вам, – гът, – сде́лать. Хоть и по телеви́зору. Они́ сидя́т, они́, – говори́т, – так вам наговоря́т, так вам мо́гут сде́лать, что, – говори́т, – вы, – говори́т, – да́же свои́м… с семьёй попроща́етеся!» Я говорю́: «Всё тогда́! Не на́до, – я говорю́, – не бу́ду я никого́, пуска́й вну́чка…» И я пото́м вну́чку: куда́ вну́ча – туда́ и я. И вот зна́ете, девчо́нки, у меня́ тако́й страх был, я вообще́... Пото́м, ну я вот съе́здила, пото́м я, э́то, взяла́ в бо… в э́той це́рькви свято́й води́чки, [нрзб. - 00:51:30,158] попила́, пото́м мне сказа́ли четы́ре раз про́сто дом освяти́ть, пото́м я не… ду́маю, я-то я, ду́маю, нет, я лу́чше съе́зжу в це́рькву, привежу́ ба́тюшку, чтоб мне дом освяти́ли. И вот по́сле э́того то́лько-то́лько что… [А что за чёрная лента была?] Я не зна́ю! [Просто сказали?] Да. Про́сто сказа́ли, говори́т, у вас чёрная ле́нта. Кака́я чёрная ле́нта? Я вообще́, в до́ме у меня́ вот так вот, вот… [А я про телевизор не поняла, она к вам обратилась?] Ну вот, ну… в телеви́зоре. [Это программа была?] Да, програ́мма, да, да-да. Вот она́ та́кже вот и говори́т, что, мол, де́скать: «Вот, вы мо́жете попраща́ться со свое́й семьёй и с… [Она лично вам это сказала?] Да, потому́ что я обрати́лась по телеви́зору. [То есть вы смотрели телевизор?] Да. [И она начинает с вами разговаривать в телевизоре?] Да, да, да, да. [Прямо с вами?] Да. Вот и́менно, да, девчо́нки, и мне так ста́ло жу́тко, ду́маю: «Нет!» [И вы говорите – она отвечает?] Да, и всё. Я пото́м ду́маю: «Не на́до мне тако́й страх нагоня́ть в органи́зм! И всё… я отключи́лась, ду́маю: пошли́-ка вы. Я не ста́ла бо́льше. [Это была программа какой-то ясновидящей?] Да-да-да-да. [Её программа?] Да-да, её проɣра́мма, она́ мно́гим людя́м, говори́т: «Я, – говори́т, – мно́гим людя́м помога́ю, и всё мол, де́скать…» Ну, ду́маю: «Да́й-ка я обращу́ся к ней!» Обрати́лась – она мне, во-пе́рвых, заяви́ла таку́ю су́мму, где я её во́зьму? А пото́м она́ мне так сказа́ла, ду́маю: «Бо́же сохрани́, всё!» Я не бу́ду, ду́маю, ну… свое́й вну́чкой… И всё, я пото́м э́то забро́сила [смеётся]. [С…] В церкви вам сказали, что нельзя этим заниматься?] Да. [А почему, не говорили?] Нет, не сказа́ли. [А чем нужно заниматься?] Ну вот, как говори́т, говори́т: «У вас, – говори́т, – чё, – говори́т, – бы́ло, ну вот, как, вся, – говори́т, –ва́ше, – говори́т, – обстоя́тельство како́е есть, таки́м, – говори́т, – обстоя́тельство чтоб у вас, – говори́т, – бы́ло. А друго́й э́той систе́мой, – говори́т, – не на́до с те… че́рез телеви́зор». Вот. [Какая-то система есть?] Ну, наве́рно. [А какая?] Ну вот я говорю́, э́то не говоря́т, и в це́рькви не говоря́т. Вот. Вот таки́е дела́, девчо́нки. Я по… завяза́ла с телеви́зором, ду́маю, нет. Дак, понима́ете, е́сли те вот так вот, как я вот с ва́ми разгова́риваю, вот так вот я с ней по телеви́зору. И она́ мне, понима́ешь, говори́т. Ду́маю: «Ё-моё! Как она́ меня́ ви́дит? Как она́ меня́ слы́шит?» Всё же ведь! И всё, ду́маю, нет, на́до е́хать, да́льше куда́-то свя… вот, во церкоў съе́здила, и свято́й воды́ взяла́, вот так, пото́м ба́тюшку привезла́, освяти́ла и всё, тфу-тфу – всё прошло́.