[Ранее говорили о том, что у большинства жителей села есть прозвища.] Не зна́ю, как обойти́сь без э́того. Как я скажу́, кому́ там, Гультя́еву, когда́ их две́сти челове́к, аɣа́. Я, Жгуно́в Никола́й, у меня́ в мою́ жизнь, пока вот совреме́нным, аɣа́, в э́той дере́вне бы́ло ше́сть Жгуно́вых Никола́ев. Да́. Меня́ и в кла́ссе: «Жгуно́в Никола́й Ива́нович, – учи́тельница, – не ду́майте, что я так… с уваже́нием отношу́сь. Потому́ что второ́й – Жгуно́в Никола́й Алекса́ндрович», – аɣа́, а бы́ли да́же и по о́тчеству одина́ковые [Вам не говорили, в честь кого вас назвали?] Нет. У нас в честь кого́ не называ́ют, всё подряд, аɣа́. Ча́ще всего́ не́которые веду́т: де́душки, ба́бушки, у не́которых веду́тся по свои́м имена́, и всё. А так, что́бы, нет, в честь чего́-то, нет, суеве́рия нет большо́го, в честь чего́-то нет и всё, живём про́ще… [А как всё-таки прозвища образовывались, если фамилии использовать уже нельзя?] Да, по… по фами́лиям бы́ли, ну всё, бы… бы́ли Вороны́, род Вороны́, всё, мы идём Вороны́, всё, род Вороно́в. [Тоже как прозвище?] Да, аɣа́. Вот оно́, про́звище ро́да, родово́е, и́менно. Жгуно́вых мно́го, а да, есть Вороны́. Купре́новы, вот э́ти, Вороны́, тепе́рь вот э́ти вот, кото́рые большо́й род-то э́то, забы́л, в о́бщем. […] [А с кем еще можно поговорить?] Вот, у Мари́и Фёдоровны [СМФ], я вам скажу́, ей во́семьдесят с че́м-то, вот вы про ле… про ле́карей у ней расспроси́те, аɣа́. Про роды́, аɣа́, она́ род Голья́ны, э́то ме́лкая ры́бка. [Гольяны?] Аɣа́. Род Голья́ны. Гультя́евы, ро́да Голья́ны.