Вчера́ была́ на слу́жбе в хра́ме в ло́ктинском, а там моги́ла э́тим, же́ртвам крестья́нского восста́ния два́дцать пе́рвого го́да. А они́, зна́чит, ока́зывается, табли́чку оторва́ли и но́сят туда́ девя́того ма́я венки́. [Смеётся.] Ми́тинги прово́дят. Дак пойти́ на́до восстана́вливать имена́, да? Говорю́: «Вы чё кощу́нством занима́етесь?» Вот тако́й раскла́д. [На свой лад переделали памятник?] На свой лад мы не бу́дем переде́лывать: там похоро́нены двена́дцать челове́к, вот. Мы про́сто сде́лаем табли́чку. [Соб.: я имею в виду те, кто сорвал табличку.] Ну, возмо́жно, она́ обветша́ла – я да́же вот ре́дко там быва́ю, не обраща́ла на э́то внима́ния. А тут райо́нный сове́т ветера́нов заинтересова́лся па́мятниками, исто́рией па́мятника. И вы́яснилось: они́ но́сят туда́ венки́ девя́того ма́я. [Смеётся.] Вот. Вот тако́й раскла́д.