[Ранее БСВ рассказывал, что жил и женился на учительнице в Бердюжском районе в восьмидесятых годах. Соб.: Вы познакомились и просто расписались, без свадьбы?] Да, мы с ней так, а мы э́то, никако́й сва́дьбы, ничё, ве́чер про́сто, и всё – свои́ собра́лись. Свои́. [Это родители, друзья?] Ну, её роди́тели и... моя́ тётка там, она́ ещё жива́я была́... […] А, чё, ну, ве́чер был, да и всё, вечеро́к, свои́ собра́лись, посиде́ли, да и всё. Вот и вся сва́дьба, потому́ что куда́? Мне уже́ два́дцать ше́сть бы́ло, ей... она́ на два го́да ста́рше меня́ была́. [Жениться в 26 лет – это уже поздно?] Коне́чно, вон, в девя́тнадцать, в восемна́дцать выхо́дят, в два́дцать лет выпры́гивают. А тогда́... Чё де́лать? [А тогда 26 лет было уже поздно?] Ну, как, ну, не по́здно, са́мое то, чё, два́дцать лет – норма́льно. [Не называли как-нибудь женщину, которая не вышла рано замуж? Например, старой девой?] Ну... называ́ли, а чё то́лку? [Как именно их называли?] Ну, ста́рая де́ва, да и всё. [Смеётся.] Как и все́гда, так и говоря́т, ста́рая де́ва, да и всё. [А не женившемуся мужчине говорили?] Нет. Мужчи́на, он и... у нас и в со́рок лет выходи́ли, бра́ли в жёны. Ну, а... мужчи́ны не торопи́лись. Ну, тогда́, ра́ньше, ви́дишь, не́ было как щас, ра́ньше ка́к-то и не целова́лись вот как щас, вон, чё твори́тся [Показывает на телевизор]. А ра́ньше тако́го не́ было, ты чё? Да́же мы со свое́й под ру́чку, я говорю́: «Ну, ты ж жена́ же» – под ру́чку и то стесня́лась ходи́ть, под ру́чку. [То есть до свадьбы нельзя было целоваться?] Почему́? Целова́... ну, чтоб никто́ не ви́дел. [КНН:] Сглазят. [БСВ:] Э́то, ты чё, там спле́тни пойду́т каки́е... Там же боя́лись ра́ньше, чё, ско́лько хо́чешь, что, чё ты хо́чешь. [Так боялись сплетен или что сглазят?] Да нет, из-за спле́тен вот э́тих... [КНН говорит одновременно:] Кто как. [БСВ:] Э́ти ба́бки как начну́т, как, «пота́скуха-мотаску́ха», там. Ну, са́ми зна́ете.