[Бывало, ребёнок плачет долго, не может успокоиться?] Ну, у нас здесь стару́хи, в дере́вне, таки́е они́, моли́твы зна́ли от урёку, нашёптывали кого́-то им. Моли́тва, от Бо́ɣа, и лю́ди… ве́рили в Бо́ɣа, ну и шшас хто хо́чет, ве́рует. И ребёнок засыпа́л, спал пото́м. Ну вот. [Что такое эти урёки?] Ну, пора́дуется челове́к, вот, наприме́р бы я шшас вам пора́довалась бы, и... вы бы э́то. Челове́к ра́дуется над ма́леньким ребёнком, над ма́леньким. Они́ же ма́ленькие. И вот, вот э́то называ́ется урёки, уɣу́. [Кто-то порадуется, и ребёнку плохо?] Пло́хо, уɣу́, уɣу́. [Только ребёнку такое может быть? Взрослому может?] Мо́жет быть и взро́слому, не зна́ю я. А ребёнку... када́ ра́дуются над ребёнком, тада́... ему́… еɣо́ ле́чат, ребёнка. [Старухи эти что говорили?] Ну, ɣовори́ли: «О́тче наш, ижеси́ небеси́, да святи́тся и́мя Твоё, да бу́дет ца́рствие Твоё, да бу́дет во́ля Тво́я, я́ко на́ небе, так и на́ земли. Хлеб нас насу́шшный отда́й нам на весь день. Оста́вь т… до́лɣи на́ши, я́ко же мы оставля́ем должнико́м на́шим. Не веди́ нас во искуше́ние, зол нас от лука́вого, я́ко есть ца́рство и си́ла. Сла́ва Отцу́ и Сы́ну, Свя́тому Ду́ху, ны́не и при́сно, во ве́ки веко́в. Ами́нь». Вот э́то. И к но́чи мо́жно её ɣовори́ть, э́ту моли́тву. Уɣу́. [Насушный хлеб – это какой?] [Переспрашивает.] [Хлеб насушный – это какой хлеб?] Ну, печёный хлеб. Дай нам на весь день еду́. еЕду́ дай нам на весь день. Уɣу́. Ну и всё. Доɣовори́ли, всё, аɣа́.