[Мы у вас над входной дверью крестики увидели, они мелом нарисованы?] Да-да. [Откуда они?] Э́то споко́н веко́в идёт, Хреще́ние у нас. Пра́здник, седьмо́го января́, а, поɣоди́те, шоб это, у нас седьмо́го января́ Рожество́, а, девятнад\цатого января́ Хрещение, Бога… Бога хрестили. И вот мы, как вот наши предки делали, так это, ве́чером на девятна́дцатое мы рису́ем. Нарису́ем, чтоб, как говори́тся, чи́стый дух тут то́лько проходи́л, а ўже́ тако́й дух, уже́ и не пройдёт, как ра́ньше про черте́й ɣовори́ли, дак всё. [Про чертей?] Ну, ɣовори́ли, чтоб чёрт не зашёл [смеётся]. [А что, может зайти?] Да, да, это леɣе́нда кака́я-то всё про черте́й про этих. [А как рисовали эти крестики, это хозяин делал?] Дак у… це́рькви ж то́же захо́дит, в це́рьковь с хре́стиком и выхо́дит с хре́стиком. В це́рьквах так же. [А кто рисовал эти крестики? Вот там над дверью вы рисовали?] Да, да. Ка́ждый хозя́ин. [То есть человек сам выходит?] Ага́. [А их рисуют только на входе, или в доме тоже?] Ну, хошь и на вхо́де, и вы́ходе. На вхо́де ўсё де́лается. [Это для нечистого духа, чтоб не зашел?] Чтоб не зашёл, да. Вот таки́е вот пове́рья про ме́сто э́то.